Зал Переговоров {Легенды Связанных Миров}

[Икаи но Казэ]

Киото. Дворец Совета

---

— Икаи, не будь дурой! Они убьют тебя, испепелят, уничтожат. Ты знаешь, что одно лишь стремление превзойти прочее и уничтожить инаковое живёт в их душах и нет им покоя, покуда они не исполнят сего! Тебе нельзя лететь туда!
— Ямивара, мой дорогой... Что я думала о тьме, прежде полёта на Урал? Что она стремится к разрушению и подчинению всякого себе. Это оказалось неправдой. Ты же слышал те слова. Аврелиан осудил бедного дракона, коий сжёг народ Мрачных Ликов за их тьму. Разве это не означает, что сердце его не черство? Это значит, что либо сам он не до конца погряз во свете, либо свет тех мест иной, чем свет запада. Мне надо выяснить это. Мне надо и самой показать ему тот покой, который вижу я. Если он узреет покой тьмы, даже ценой моей жизни, разве это не стоит того?
— Конечно не стоит! Все его слова — лишь ложь! Он просто желает заманить тебя в удобное место и вогнать клинок тебе в глотку! Как ты этого не видишь, идиотка?!
— В сей момент и сам ты становишься поразительно светел, Ямивара, — Икаи улыбнулась и хихикнула. — К чему так упорствовать, стараясь убедить меня? Разве не тоже самое я сделала, полетев на Урал? Почему смерть должна пугать меня, если она станет столь благородной. Не ради себя лечу, но вопреки собственному страданию, ради мира, ради гармонии. И коли умру, разве не рожусь лучшим воплощением себя? — Икаи нагнулась к щеке тэнгу и нежно, едва касаясь, поцеловала её. Раскрыла дверь, которая вела на улицу, и резким взмахом крыльев поднялась в небо.
— Икаи! — прозвучало через несколько секунд от Ямивары. Он уже расправил крылья, но Икаи скрылась среди облаков. Он её там не найдёт.

---

Земли Кюсю, деревня Цуруно Кё

---

Эйфу вскоре нагнал быстро улетевшую сестру и они летели вместе. Под ними одна за другой проносились тихие и покойные горные деревушки, по которым медленно и лениво разгуливали ёкаи-журавли. За любованием светлыми пейзажами Кумамото, они и не заметили как прилетели в самый центр гор. Под ними возвышалось простое, но просторное здание с окнами в крыше: центр жизни клана Цуру, стоящий прямо подле большого горного озера. Они стали медленно спускаться. Листва деревьев, обильно пропускающая солнечный свет, укрыла их собой. Они медленно и неспешно, словно вообще не двигаясь, пошли вперёд. Время вокруг как-будто замирало, тут и там сонные цуру оборачивали свои головы им вслед и вытягивали свои длинные шеи. Чёрные крылья и одеяние Икаи необычайно выделялись на фоне светлой природы сего места. Но она будто дополняла недостающую этому месту часть, ещё больший покой и уют, столь необходимую деталь. Свет усиленно и массивно падал на озеро, чтобы, отразившись от него, окутать собой всю местность вокруг. Зачем? Ему пора бы успокоиться, ведь он и без того заполонял собой всё пространство. Но нет. Он продолжал устремляться к земле. Его брызги едва не слепили взор Икаи, и едва не уложили Эйфу в благословенный сон. Вот он. Баланс. Он ощущал свою благословенную идею достижения гармонии каждым своим членом. Тёплый и ласковый свет овевал его, он едва не утопал в нём, но беспредельная тьма внутри Икаи защищала от перенасыщения. Они не боролись между собой, нет. Они дополняли друг друга. Тьма успокаивала свет. Свет заставлял тьму к движению, не давал ей уснуть окончательно. Эйфу пребывал в непреодолимом блаженстве, он хотел замереть, и чтобы всё вокруг замерло. Он хотел бы остаться здесь на век. Но Икаи шла вперёд, к центральному зданию. Спустя время они подошли к большим, тканным, полупрозрачным открытым дверям. Прекрасная дама из рода Цуру вышла к ним, распростёрши крылья в стороны в приветственном жесте. Медленный, но элегантный поклон, идеально отражающий дух сего места стал им приветствием. Томный, но сладкий голос изрёк:
— Икаи, Эйфу, рада вас видеть. Как вам у меня в гостях? Я вижу по твоим глазам, мой друг, что тебе здесь нравится, — сказала она, обращаясь к Эйфу.
— Да, Акифури, это место прекрасно... Его сочетание с энергией Икаи — воплощение блаженства и гармонии. Воплощение идеального баланса между светом и тьмой... — глаза Эйфу сияли, переливаясь на свету Цуру и во тьме Икаи.
— Мне лестен твой приём, уважаемая Акифури. Благодарю за него.
— Это так приятно слышать! Прошу, почтенные, сядем за стол и испьём чаю, прежде нашего отправления.
— Конечно, с превеликой радостью растяну этот момент ещё на пару долгих мгновений, — отвечал Эйфу и они все втроём последовали внутрь.

---

Цуруно Кё, Усадьба Света

---

Они прошли через простые, но пышущие светом и красотой несколько комнат и оказались в небольшом помещение со столом и белыми подушками. Свет из больших и просторных окон проникал внутрь и обволакивал всё собой. Эйфу сел рядом с Икаи, наслаждаясь найденной гармонией. Акифури отошла, чтобы принести чаю, а затем вернулась с чайником в клюве и необычными чашками, на каждой стороне которых располагались как бы круглые ручки, которые она и надела на клюв. Цуру села напротив фукуроу, тоже наслаждаясь своей гармонией, гармонией света. Икаи наслаждения не испытывала, она не скрывала лёгкую грусть, которая возникала в ней из-за стараний беспокойного света. Она подняла над столом свою ногу, пока остальные медля устраивались на местах и разлила чай по чашкам. Сделала первый глоток. Ммм... Как благословенен его вкус! Несколько минут они пребывали в тишине.
— Акифури...
— Да, Икаи?
— Я слышала, что ты разговаривала с эльфами с Сар-Анора. Как у них дела?
— О, я полагаю, всё прекрасно. Занимаются своей миссией в Землях Теней, хотя всё больше лезут в дела на материке, чем исследуют проклятие тьмы тех земель... Прекрасные создания, полные света. Надеюсь вскоре увидеть их родину и свет тех мест. Должно быть, он столь же прекрасен, как здешний, как вы думаете?
— О да, крайне на это надеюсь. Я не видел тьму Урала во всей её красе, но уверен, что их сочетание сотворит великолепную картину! Надеюсь, что там столь же блаженно, сколь блаженно здесь сейчас, — тихим, полным наслаждения голосом произнёс Эйфу.
— Я лишь желала бы не увидеть там худшую ситуацию. Свет наших земель благословенен и милостив, относительно света иных земель. Надеюсь, что ты права, и свет эльфов окажется схожим с нашим светом.
Дверь в помещение неожиданно раскрылась и в неё вошёл сероватый журавль, направляющийся к главе Дома Цуру.
— Широ!
— Икаи, Эйфу, — Широ поклонился. — Рад, что вы здравствуете.
— Испьёшь ли ты с нами чашку чая, мой брат? — с милой улыбкой обратилась к нему Акифури.
— Ох, боюсь, что у меня слишком много дел на настоящий момент. Я лишь зашёл сообщить, что после твоего возвращения, Акифури, тебе стоит посетить деревню Аракапа, река там вновь вышла из берегов и затопила часть поселения.
— Широ, ты хотел бы отправиться с нами в страну эльфов? — спросила Икаи.
— Что? — журавль не ожидал этого вопроса.
— Ты же хочешь увидеть свет тех мест? К тому же, ты видел тьму Урала, хотя и не коснулся её. И я знаю, что тебя беспокоит тот факт, что тьма могла поселиться в тебе. Если среди концентрированной тьмы ты мог получить часть этой энергии, то среди концентрированного света, разве не обретёшь ты вновь уверенность в естестве своей души? — Широ задумался над словами Икаи.
— Нет, Икаи, прости. Боюсь, что я вынужден отказаться от этого предложения. Слишком много дел.
— Ну же, брат мой, брось! Я же знаю, что ты этого хочешь, полетели с нами! Перепоручи свои дела младшему, он только и занимается поэзией, пусть поможет!
— Нет, Акифури, как я могу? Нет-нет, слишком много дел, которые я должен сделать лично. Объяснить всё это младшему займёт слишком много времени, проще сделать самостоятельно. Вынужден отказаться, — на самом деле, причина была иной. Широ боялся повторить опыт Урала. Пролететь сквозь такие трудности, месяц безостановочно махать крыльями, несмотря на страх, спуститься в самые глубины тьмы... и не сделать того, зачем летел. Испугаться в самом конце. А после ещё и столкнуться с жестокостью обитателей этого места. Если бы не Икаи, то его бы убили. Он готов был умереть. Но зачем? Даже свою последнюю волю, ради которой решил отдать жизнь он не выполнил, тьма наполнила душу его императрицы. А если свет таков же? Дракон, лицемерный негодяй, сжигает народы толпами, причисляя себя к свету, общаясь и поддерживая связи с эльфами. Мир вне дома Широ жесток. Он не хотел сталкиваться с этой жестокостью.
— Он не глуп, да и мы можем задержаться на пару дней. У тебя нет отговорок. Полетели? — спустя ещё минут десять уговоров Акифури и Икаи добились своего. Он полетит далеко за моря. Ему не нравилась эта идея.

Эйфу тем временем блаженно дремал, облокотившись на плечо сестры. Ему снилась молодая слива, пустившая первые в своей жизни цветы...

---

Спойлер: ОД

Икаи но Казэ и Эйфу из Дома Фукуроу, а также Акифури и Широ из дома Цуру отправляются в дальнее странствие на восток, дабы познать свет иной природы, чем тот, что известен им.

 

[Папа Урбан]

Уж скорее ты, мымра пещерная, больше похожа на светлых недотрог эльфов. Моя позиция неизменна и однозначна в отличие от игрищ "темных". Опасаешься огня дракона? Правильно делаешь, лучше поглубже в норы свои залезь, "богиня" ахаха!



Некромантия хоть и близка к темным занятиям, однако наша некромантия не связана с Темной энергией, поэтому можно бесконечно много биться в истерике, почему Хадаган не идет к вам на поклон и завидовать, что не только у "темных" имеются подобные искусства и технологии.

И снова мы видим, как пособники "тьмы" от своего бессилия и ничтожности переходят в привычное им поле боя - в словесную перепалку. Бабки на базаре у нас и то более языкастые, нежели лжебогиня @Шилен .

Если вы не сторонник тьмы, так к чему мучить мертвых, дайте им упокоится с миром

 

[Ваджрамар Вермилион]

дайте им упокоится с миром

Что уж действительно мертвое, так это ваша регилия, святой отец, равно как и ваш бог. Им вот давненько пора бы успокоиться, однако вы зашли даже дальше некромантов - молитесь на кости, взываете просьбы свои к тем, кто давно усоп.

Некромантия — есть вид искусства. Мертвые на то и мертвые, что после смерти им уже нет ни до чего дела. Однако тела их вполне могут стать весьма любопытным объектом и послужить живым во благо.

Ваш примитивный культ с гробами, склепами, монастырями довольно непрактичен - вы думаете, что мертвые "благодарны " вам за это? На самом деле, им плевать. Смерть - явление, которое вами изучено крайне слабо. Вы просто выдумали удобный для себя культ, однако его сила ничтожна.

В нашей культуре, напротив, является высшей карой именно предание забвению и погребение усопших. Тогда как ежели тело достойного мужа сможет ещё и послужить после его смерти во благо Хадагана, это будет проявлением высочайшего почета. Я слышал, что и где-то среди земных существ присутствуют схожие традиции, где люди пытаются жить рядом со своими предками даже после их смерти. Наши же маги постоянно совершенствуют искусство работы с мертвой плотью.

 

[Ваджрамар Вермилион]

Если вы не сторонник тьмы

Что уж говорить до Тьмы, к сожалению, данное явление весьма нами плохо изучено.

Что же ещё более нас забавляет, кстати?

Что я думала о тьме, прежде полёта на Урал? Что она стремится к разрушению и подчинению всякого себе. Это оказалось неправдой.

Получается, Вы @Икаи но Казэ , считая, что тьма Урала такая, все равно полетели туда? И чем же оказалась та тьма на самом деле?

Сладко да гладко, или, простите меня, гадко?

Тьма Урала не стремится к разрушению и подчинению? Вот как, получается!

Тогда зачем нам такая тьма, которая живет падалью, которая не стремится к урагану сражений, которая не желает покорить народы мира мечом? Нам не нужны падальщики среди хозяев. Равно как и не потерпим мы, хадаганцы, никого над собою. Пусть нас называют "темными" , однако мы не те темные, которые не скрываясь называют себя стервятниками, которые поддакивают светлым, которые плетут интриги вместо демонстрации силы.

 

[Икаи но Казэ]

Получается, Вы @Икаи но Казэ , считая, что тьма Урала такая, все равно полетели туда? И чем же оказалась та тьма на самом деле?

Сладко да гладко, или, простите меня, гадко?

Тьма Урала не стремится к разрушению и подчинению? Вот как, получается!

Тогда зачем нам такая тьма, которая живет падалью, которая не стремится к урагану сражений, которая не желает покорить народы мира мечом? Нам не нужны падальщики среди хозяев. Равно как и не потерпим мы, хадаганцы, никого над собою. Пусть нас называют "темными" , однако мы не те темные, которые не скрываясь называют себя стервятниками, которые поддакивают светлым, которые плетут интриги вместо демонстрации силы.

— Я считала, что всякая Тьма такая, мой друг, предлагавший стать моим соратником, если я разорву свои отношения с Уралом, — Икаи усмехнулась. — Они, кстати говоря, насколько я понимаю, разорваны, хотя это и печалит меня. Ох, как же сложно с существами сего мира...

— Но мы не об этом. Да, я считала Тьму такой, но обнаружила совершенно иной. Говоря с Духом Тьмы, что обитает в глубинах Уральских Гор, я не увидела жестокости или желания владеть. Я увидела покой, о котором множество раз уже говорила. Я увидела милосердие, отдых, мирный сон. Я видела во Тьме нечто схожее и до этого, однако, не придавала тому должного значения, не заглядывала достаточно глубоко, чтобы понять. Мягкое, сладкое расслабление — вот что я увидела. Она показала мне какого это: расслабиться, отбросить посторонние шумы в голове, лицезреть и созерцать, смотреть глубоко внутрь. Именно то я и предлагаю ныне каждому, с кем обмениваюсь словом. И ты, как и твой народ, в их числе. Помните, двери Тьмы всегда открыты.

— Что, прости меня, в вашей культуре символизирует гладкость? Я не совсем понимаю твой вопрос. Должно быть, это некая идиома? Я попросила бы выразить её более понятным языком, если тебя не затруднит.

— Чтобы мыщцы, ноющие от постоянных сражений нашли долгожданного покоя. Чтобы разум, бурлящий бесконечными битвами вне себя и внутри себя, охладился и отрезвел. Чтобы внутреннее возобладало над внешним. Чтобы жизнь, что будет после сией, стала ещё блаженней. Чтобы обрести гармонию, которая так рядом, но каждый раз остаётся незамеченной, хотя стоит лишь остановиться и посмотреть под ноги. Для этого незачем есть падаль. Для этого нужно просто есть в меру, а не запихивать в себя каждый излишек пищи. Для этого нужно наслаждаться не количеством еды, а её качеством, и вздыхать от изысканного вкуса каждого блюда, видя в нём каждый раз что-то новое, раскрывая его по-новому, раскрывая его глубже. — Отвечая на следующую фразу Икаи снова хихикнула, — пока что ты был единственным, кто плёл интриги в этом зале, мой друг... Хотя не стану спорить, что многие их наверняка плетут вне этого места. Но разве не о том я говорю изначально? Тьма примет любого. Во Тьме нечего стесняться. Тьма не требует интриг. Во Тьме каждый может быть собой. Во Тьме ложь не нужна, ведь никто не осудит твою правду

 

[Лахар-Угур]

Лахар-Угур стоит на краю скалы, его костяная маска, испещрённая рунами, отражает тревожное зарево. Ветер, некогда шепчущий голосами духов, теперь воет, как раненый зверь. Вдалеке внизу, среди священных рощ, пляшут языки пламени, пожирая древние деревья, чьи корни помнят первые шаги его народа.

— Слышите ли вы их? — его голос, обычно полный власти, теперь дрожит от ярости. — Духи лесов и наших предков кричат... Они жгут… жгут всё!

Его пальцы впиваются в посох. Где-то вдали, сквозь дым, доносится отчаянный вой волчицы — её детёныши сгорели заживо, как и множество других невинных животных, запах горящей плоти чувствовался даже здесь.

Старики, женщины, дети — все, кто не смог бежать, теперь метались меж горящих домов, но небо не простило их. Сверкнули молнии, не природные, а драконья магия, ниспосланная с высоты. Огонь падал с небес, как дождь из расплавленного железа, и там, где он касался земли, оставались лишь обугленные тени.

Маленькая девочка в вышитой рубахе бежала к лесу, но пламя настигло её — и она рассыпалась в пепел, даже не успев вскрикнуть.

Он чувствовал, как горели дома, как маленький мальчик, пытаясь вытащить из обломков свою раненую сестру, увидел, как с неба спустился он — один из трех драконов, без капли сожаления он направил свое пламя, и их не стало.

Лахар-Угур видел это. Видел сквозь дым, сквозь время, сквозь слёзы духов, что уже оплакивали погибших.

Дракон, величественный и холодный, парил в небе, его чешуя сверкала, как позорное солнце над пеплом.

— Ты пришёл уничтожать, как жалкая мразь, — голос шамана закипал ненавистью. — В тебе нет чести — ни чести, ни жалости. Ты — пустота в обличье змея! Он поднял руку, и тени вокруг сгустились, словно сама земля тянулась к нему, жалуясь. — Ты и твои собратья думали, что сожжёте нас без последствий? Нет. Отныне ваши имена будут гнить в устах духов. Ваши души не найдут покоя — ни в этом мире, ни в ином! Вот ваша мудрость света? Вот ваша справедливость? Вам тысячи лет, но вы так слабы и жалки весь мир увидит это и будет смеяться над вами! Но я не пал и буду сражаться даже после своей смерти!

Лахар-Угур чувствовал это. Каждый сожжённый корень, каждый погибший зверь, каждый ребёнок, обращённый в пепел — всё это било в его сердце.
Природа и всё живое билось в агонии, и ветер постепенно наполнялся тёмной магией, души умерших предков и всех тёмных духов требовали возмездия, душа Лахара, заполненная злобой, стала темна, как ночь, и стук его сердца отдавал бесконечной злобой.

— Я, Лахар-Угур, во имя всех духов предков, пользуясь всеми возможными способами, провожу ритуал. Вы называли нас грязными животными и варварами, теперь узнаете наш гнев — я вызываю к богине тьмы и, пользуясь правом власти, проклинаю эти земли, ныне ни один чужак не будет знать здесь покоя, пусть темные духи лесов высвободят свой гнев, пусть каждая душа умершего здесь не найдет покоя, пока драконы не сгинут в вечности, и навек тот, кто вступил на эти земли, кто идёт против богини нашей, сгниет здесь и присоединится к нам в служение ей. (Пд)

— Спасайте кого можно. Уводите в глухие пещеры, прячьте под покровом теней. Используйте любые ритуалы, любую магию — лишь бы они выжили, мы будем действовать с нашими союзниками и отомстим! Его голос дрогнул, но лишь на миг. Отправьте гонцов с посланием и предупреждением! (Дд1-Дд2)

И когда тьма окончательно накроет Царство Мрачных Ликов, Лахар-Угур стоял один, готовый стать одним из последних кошмаров для тех, кто посмел его разбудить...

 

[Ваджрамар Вермилион]

Они, кстати говоря, насколько я понимаю, разорваны, хотя это и печалит меня. Ох

Не нужно этих показных сцен, императрица. Ибо Хадаган убедить могут лишь деяния, и деяния также не показательного характера, а реального.

Ваш "разрыв отношений с Уралом" не подтверждается никак. Более того, Вы выполняете волю кукловодов оттуда, заставляя дракона @Юань Бо отвлекаться как на Вашу страну, так и на прочие нации на Востоке.

Про тишь да гладь Урала я уже понял, в этом действительно наблюдается и доля правды, что дух тьмы или кто он там сидит - нечто вроде покровителя гниения и разложения. Ведь тот самый пресловутый бесконечный отдых в сырых и мрачных пещерах ведет к тому, что жители оных лишаются глаз, жажды битв, и в конечном счете, самой воли.

Хоть Ваша философия более красиво и витиевато построена насчет природы Тьмы, но поверить в вашу якобы "независимость " я смогу только в одном случае — когда вашими руками - будь то воины, либо мудрецы, либо инженеры будет нанесен прямой урон представителям низших ползущих гадов — @Шилен и @Владыка Элифас . Только тогда Хадаган удостоверится, что Тьма действительно способна оставлять волю своим носителям.

Но пока, и я, и все присутствующие здесь видят лишь чреду обмана да красивые, но пустые речи. На деле Вы вероломно вышли из Союза Дракона, грубо поправ саму суть доверия к себе и отметив свою нацию клеймом предателей на долгие годы.

 

[Ваджрамар Вермилион]

Вы называли нас грязными животными и варварами, теперь узнаете наш гнев — я вызываю к богине тьмы и, пользуясь правом власти, проклинаю эти земли,

Глупец, который выбрал покровительство Тьмы - узри же итог "своих игрищ". Твой народ в горе и беде, твой дом горит , твои духи не помогли тебе в тот час, когда дракон принес возмездие.

Скажи, теперь Ты доволен? Тебе не достаточно разрушений, которые Ты навлёк на свой народ милыми заигрываниями с темными прихвостнями?

И после всего этого ты ещё смеешь вновь звать дружков с Урала в свои земли? Зачем, чтобы дракон окончательно дожег остатки твоего многострадального народа?

Вот она сущность тьмы Урала - горе, страдания, гибель и смерть. Где была твоя темная богиня, когда прилетел дракон? Уверен, что она поможет тебе сейчас?

Вроде мы с тобой являемся собратьями по ремеслу, ты не настолько глуп, как кажешься, но почему ты выбрал сей путь? Отчего ты решил отчаяться и вместо раскаяния выбрал путь гибели? Ваша "борьба" ничтожна. Вы такие же предатели и глупцы. Ваша участь — урок всем тем, кто решится прийти помолиться вашему духу тьмы. Посему я даже рад, что @Юань Бо не оставил вам ни шанса. Вы лишь разделите участь енотов, мой дорогой коллега. Мне жаль.

 

[Шилен]

Лахар-Угур стоит на краю скалы, его костяная маска, испещрённая рунами, отражает тревожное зарево. Ветер, некогда шепчущий голосами духов, теперь воет, как раненый зверь. Вдалеке внизу, среди священных рощ, пляшут языки пламени, пожирая древние деревья, чьи корни помнят первые шаги его народа.

— Слышите ли вы их? — его голос, обычно полный власти, теперь дрожит от ярости. — Духи лесов и наших предков кричат... Они жгут… жгут всё!

Его пальцы впиваются в посох. Где-то вдали, сквозь дым, доносится отчаянный вой волчицы — её детёныши сгорели заживо, как и множество других невинных животных, запах горящей плоти чувствовался даже здесь.

Старики, женщины, дети — все, кто не смог бежать, теперь метались меж горящих домов, но небо не простило их. Сверкнули молнии, не природные, а драконья магия, ниспосланная с высоты. Огонь падал с небес, как дождь из расплавленного железа, и там, где он касался земли, оставались лишь обугленные тени.

Маленькая девочка в вышитой рубахе бежала к лесу, но пламя настигло её — и она рассыпалась в пепел, даже не успев вскрикнуть.

Он чувствовал, как горели дома, как маленький мальчик, пытаясь вытащить из обломков свою раненую сестру, увидел, как с неба спустился он — один из трех драконов, без капли сожаления он направил свое пламя, и их не стало.

Лахар-Угур видел это. Видел сквозь дым, сквозь время, сквозь слёзы духов, что уже оплакивали погибших.

Дракон, величественный и холодный, парил в небе, его чешуя сверкала, как позорное солнце над пеплом.

— Ты пришёл уничтожать, как жалкая мразь, — голос шамана закипал ненавистью. — В тебе нет чести — ни чести, ни жалости. Ты — пустота в обличье змея! Он поднял руку, и тени вокруг сгустились, словно сама земля тянулась к нему, жалуясь. — Ты и твои собратья думали, что сожжёте нас без последствий? Нет. Отныне ваши имена будут гнить в устах духов. Ваши души не найдут покоя — ни в этом мире, ни в ином! Вот ваша мудрость света? Вот ваша справедливость? Вам тысячи лет, но вы так слабы и жалки весь мир увидит это и будет смеяться над вами! Но я не пал и буду сражаться даже после своей смерти!

Лахар-Угур чувствовал это. Каждый сожжённый корень, каждый погибший зверь, каждый ребёнок, обращённый в пепел — всё это било в его сердце.
Природа и всё живое билось в агонии, и ветер постепенно наполнялся тёмной магией, души умерших предков и всех тёмных духов требовали возмездия, душа Лахара, заполненная злобой, стала темна, как ночь, и стук его сердца отдавал бесконечной злобой.

— Я, Лахар-Угур, во имя всех духов предков, пользуясь всеми возможными способами, провожу ритуал. Вы называли нас грязными животными и варварами, теперь узнаете наш гнев — я вызываю к богине тьмы и, пользуясь правом власти, проклинаю эти земли, ныне ни один чужак не будет знать здесь покоя, пусть темные духи лесов высвободят свой гнев, пусть каждая душа умершего здесь не найдет покоя, пока драконы не сгинут в вечности, и навек тот, кто вступил на эти земли, кто идёт против богини нашей, сгниет здесь и присоединится к нам в служение ей. (Пд)

— Спасайте кого можно. Уводите в глухие пещеры, прячьте под покровом теней. Используйте любые ритуалы, любую магию — лишь бы они выжили, мы будем действовать с нашими союзниками и отомстим! Его голос дрогнул, но лишь на миг. Отправьте гонцов с посланием и предупреждением! (Дд1-Дд2)

И когда тьма окончательно накроет Царство Мрачных Ликов, Лахар-Угур стоял один, готовый стать одни из последним кошмаром для тех, кто посмел его разбудить...

— Горе змиям, что обращают в пепел все то, что предназначено обрести пробуждение в посмертии! Они отказали им в жизни после жизни, и Великая Тьма проливает нынче слёзы, сотканные из самой густой тени! И это ли та жажда битв, о которой толкует хадаганская мартышка?! Приходи, смертный уродец @Ваджрамар Вермилион, ко скалам Уральским! Битва состоится, но чести в твоей смерти не будет!​

 

[Сигмаон Анир]

Некромантия хоть и близка к темным занятиям, однако наша некромантия не связана с Темной энергией, поэтому можно бесконечно много биться в истерике, почему Хадаган не идет к вам на поклон и завидовать, что не только у "темных" имеются подобные искусства и технологии.

Не слушай эту шельму, колдун. Не магия твоя определяет твой путь, а ты сам. Вопрос лишь в том - сможешь ли ты устоять перед влиянием теней. Сегодня они твой инструмент, а завтра, подобно Шельмен, ты будешь плясать в такт теням по указке темной богини. Так или иначе пожелаю тебе удачи на твоем пути, колдун, ты сделал отважный шаг, встав на этот путь, я буду с интересом наблюдать за твоей судьбой... и делать выводы.

 

[Шилен]

Не слушай эту шельму, колдун. Не магия твоя определяет твой путь, а ты сам. Вопрос лишь в том - сможешь ли ты устоять перед влиянием теней. Сегодня они твой инструмент, а завтра, подобно Шельмен, ты будешь плясать в такт теням по указке темной богини. Так или иначе пожелаю тебе удачи на твоем пути, колдун, ты сделал отважный шаг, встав на этот путь, я буду с интересом наблюдать за твоей судьбой... и делать выводы.

— Прибудь к нему лично, прелюбодей, и соверши с ним таинство культа Голубой Луны! Тогда он откажется от Тьмы в своём сердце, как того и желал, ведь красивше тебя женщины он в жизни не видывал, лишь беспорядочно кидался на подобных себе мартышек, тщась создать себе наследника, которого его безжизненное семя создать не способен!​

 

[Ваджрамар Вермилион]

Приходи, смертный уродец, ко скалам Уральским! Битва состоится, но чести в твоей смерти не будет!

За стенами своих твердынь да за высокими горами ты, жалкая тварь, можешь вопить как угодно и храбриться. Но хадагагцы не глупцы. На вашу ловушку никто в здравом уме не будет клевать.

Сидите и дальше в своих горах да норах. Вам там самое место. Но стоит вам лишь высунуться на белый свет - вот тогда и поговорим о битвах и доблести. Пока же это унылое приглашение выглядит лишь как жалкая попытка задеть. Не утруждайтесь. Утешьте лучше себя победами над оборванцами, над хазарами да над горными баранами пока сильные мира будут определять его будущее.

 

[Сигмаон Анир]

— Прибудь к нему лично, прелюбодей, и соверши с ним таинство культа Голубой Луны! Тогда он откажется от Тьмы в своём сердце, как того и желал, ведь красивше тебя женщины он в жизни не видывал, лишь беспорядочно кидался на подобных себе мартышек, тщась создать себе наследника, которого его безжизненное семя создать не способен!​

О, а ты помнишь, еще до Раскола, как сама участвовала в этих церемониях? Кажется, ты была там одной из главных жриц лунной богини. Прости, маскарад был бесполезен, тебя выдавала твоя уникальная нежно-голубая кожа, еще не потемневшая от скверны, и на вакханалии тебя всегда было легко узнать.

 

[Ваджрамар Вермилион]

Вопрос лишь в том - сможешь ли ты устоять перед влиянием теней. Сегодня они твой инструмент, а завтра, подобно Шельмен, ты будешь плясать в такт теням по указке темной богини.

Увы, даже мои "инструменты" не связаны никак с этой сверной с Урала. Природа нашей магии, равно как и некромантии иная. Однако ваше наблюдательство одинаково мне противно как и гадкие речи всяких темных зазнавшихся прихвостней.

Очень удобно жить среди роскоши на периферии мира и смотреть за его развитием. Однако когда-нибудь расплата за сие бездействие обязательно придет и к порогу твоего дома, эльф.

 

[Шилен]

За стенами своих твердынь да за высокими горами ты, жалкая тварь, можешь вопить как угодно и храбриться. Но хадагагцы не глупцы. На вашу ловушку никто в здравом уме не будет клевать.

Сидите и дальше в своих горах да норах. Вам там самое место. Но стоит вам лишь высунуться на белый свет - вот тогда и поговорим о битвах и доблести. Пока же это унылое приглашение выглядит лишь как жалкая попытка задеть. Не утруждайтесь. Утешьте лучше себя победами над оборванцами, над хазарами да над горными баранами пока сильные мира будут определять его будущее.

— Хазары тебя не в пример доблестнее, это подтвердит любой из Багрового Легиона. Поёшь о жажде битв, в коих не бывал никогда. Мои священные клинки даже крови твоей отведать побрезгуют, ты просто жалкий трус. Много слов — ни одного деяния. Не в этом ли ты обвинял нас?! Однако я не бросаюсь с головой в вызовы, мне попросту нечего доказывать таким, как ты. Я лишь изрекаю начертанное, что сгинет все дорогое тебе во мраке времен, обратится прахом на потеху Великой Тьме. Это истина, которую ты стремишься забыть, пребывая в экстазе от сражений, которые твой народ всегда выигрывал за тебя, пока ты трясся на своем золочёном седалище.​

 

[Шилен]

О, а ты помнишь, еще до Раскола, как сама участвовала в этих церемониях? Кажется, ты была там одной из главных жриц лунной богини. Прости, маскарад был бесполезен, тебя выдавала твоя уникальная нежно-голубая кожа, еще не потемневшая от скверны, и на вакханалии тебя всегда было легко узнать.

— Всем детям Великой Тьмы, прежде чем они признали Матерь, сопутствовали заблуждения.​

 

[Ваджрамар Вермилион]

— Хазары тебя не в пример доблестнее, это подтвердит любой из Багрового Легиона.

Не пристало тебе, эльфийская блудница, перевирать и передёргивать мои заявления. Я также будучи принцем успел поучаствовать в славных битвах бок о бок со своим отцом.

Однако есть одно разительное отличие между нами - я никогда не кичусь мнимыми и уж тем более не свершенными победами, не приписываю себе заслуги, которых не достоин.

Да, хазары действительно весьма почтенный народ зазря пострадавший от вашего брата. Но тем более презрения к тем, кто в итоге вернулся обратно к себе в горы, убоявшись смертных.

Посему, пока вы трясетесь у себя в цитаделях да скалах, спешно создавая из грязи и глины своих порождений, мы, смертные, смеемся над вашей немощью. И это весьма забавно!

 

[Шилен]

Не пристало тебе, эльфийская блудница, перевирать и передёргивать мои заявления. Я также будучи принцем успел поучаствовать в славных битвах бок о бок со своим отцом.

— Единственная славная битва у тебя с собственным отцом была, когда он, будучи в подпитии, выбил тебе зубы.​

Однако есть одно разительное отличие между нами - я никогда не кичусь мнимыми и уж тем более не свершенными победами, не приписываю себе заслуги, которых не достоин.

— Предначертанное для бессмертных есть свершенное.​

Да, хазары действительно весьма почтенный народ зазря пострадавший от вашего брата. Но тем более презрения к тем, кто в итоге вернулся обратно к себе в горы, убоявшись смертных.

Посему, пока вы трясетесь у себя в цитаделях да скалах, спешно создавая из грязи и глины своих порождений, мы, смертные, смеемся над вашей немощью. И это весьма забавно!

— Мне не к чему те земли, не освещенные Чёрной Луною. Покуда над ними не брезжит Восход, то они нужны лишь, как топливо для ритуалов. К чему мне там гарнизоны?​

 

[Икаи но Казэ]

Не нужно этих показных сцен, императрица. Ибо Хадаган убедить могут лишь деяния, и деяния также не показательного характера, а реального.

Ваш "разрыв отношений с Уралом" не подтверждается никак. Более того, Вы выполняете волю кукловодов оттуда, заставляя дракона @Юань Бо отвлекаться как на Вашу страну, так и на прочие нации на Востоке.

Про тишь да гладь Урала я уже понял, в этом действительно наблюдается и доля правды, что дух тьмы или кто он там сидит - нечто вроде покровителя гниения и разложения. Ведь тот самый пресловутый бесконечный отдых в сырых и мрачных пещерах ведет к тому, что жители оных лишаются глаз, жажды битв, и в конечном счете, самой воли.

Хоть Ваша философия более красиво и витиевато построена насчет природы Тьмы, но поверить в вашу якобы "независимость " я смогу только в одном случае — когда вашими руками - будь то воины, либо мудрецы, либо инженеры будет нанесен прямой урон представителям низших ползущих гадов — @Шилен и @Владыка Элифас . Только тогда Хадаган удостоверится, что Тьма действительно способна оставлять волю своим носителям.

Но пока, и я, и все присутствующие здесь видят лишь чреду обмана да красивые, но пустые речи. На деле Вы вероломно вышли из Союза Дракона, грубо поправ саму суть доверия к себе и отметив свою нацию клеймом предателей на долгие годы.

— Ты не дождёшься деяний, мой друг. Я не испытываю ненависти ни к кому из здесь присутствующих, а всякий вред наношу, не из желания, но из долга. И Элифас мне не враг. Как я и сказала, мне жаль вновь расторгнутого, и вновь не мной союза. Но я не могла говорить о тьме наверняка, не узрев её воочию. И не могу говорить наверняка о свете, не узрев воочию его. Элифас иного мнения, как и многие другие в моей стране. Мне жаль, что он не разделяет моего желания исследовать и узнать, прежде чем порочить. И желания правда донести до каждого ту блажь, которую мы познали и сами. Разве эльфы не часть этого мира? Разве они не заслуживают Тьмы, коли захотят её принять?

— Я заставляю дракон Юань Бо отвлекаться на мою страну? Отчего же я так отвлекаю его? От сожжения народов? Если так, то я рада этому. Его карму уже не очистить, так что ему придётся отвлечься намного сильнее, чем он отвлечён сейчас.

— Я не стремлюсь убедить тебя, мой друг, и моя усмешка должна была показать это. Мне жаль, если ты неправильно меня понял, в некоторых ситуациях общение с другими народами всё ещё не так хорошо даётся мне. Твои слова о том, что ты станешь со мной плечом к плечу изначально были очевидной провокацией, и я не желала убедить тебя стать моим союзником. Я сказала: Тьма для всех, и если когда-либо ты захочешь взять её, я буду рада дать её тебе.

— Нация? Позволь поинтересоваться что это. Насчёт же расторгнутого союза с Китаем известно всякому, и ты сам это знаешь. Но продолжаешь делать то, за что осуждаешь других, — Икаи весело улыбнулась

 

[Икаи но Казэ]

Лахар-Угур стоит на краю скалы, его костяная маска, испещрённая рунами, отражает тревожное зарево. Ветер, некогда шепчущий голосами духов, теперь воет, как раненый зверь. Вдалеке внизу, среди священных рощ, пляшут языки пламени, пожирая древние деревья, чьи корни помнят первые шаги его народа.

— Слышите ли вы их? — его голос, обычно полный власти, теперь дрожит от ярости. — Духи лесов и наших предков кричат... Они жгут… жгут всё!

Его пальцы впиваются в посох. Где-то вдали, сквозь дым, доносится отчаянный вой волчицы — её детёныши сгорели заживо, как и множество других невинных животных, запах горящей плоти чувствовался даже здесь.

Старики, женщины, дети — все, кто не смог бежать, теперь метались меж горящих домов, но небо не простило их. Сверкнули молнии, не природные, а драконья магия, ниспосланная с высоты. Огонь падал с небес, как дождь из расплавленного железа, и там, где он касался земли, оставались лишь обугленные тени.

Маленькая девочка в вышитой рубахе бежала к лесу, но пламя настигло её — и она рассыпалась в пепел, даже не успев вскрикнуть.

Он чувствовал, как горели дома, как маленький мальчик, пытаясь вытащить из обломков свою раненую сестру, увидел, как с неба спустился он — один из трех драконов, без капли сожаления он направил свое пламя, и их не стало.

Лахар-Угур видел это. Видел сквозь дым, сквозь время, сквозь слёзы духов, что уже оплакивали погибших.

Дракон, величественный и холодный, парил в небе, его чешуя сверкала, как позорное солнце над пеплом.

— Ты пришёл уничтожать, как жалкая мразь, — голос шамана закипал ненавистью. — В тебе нет чести — ни чести, ни жалости. Ты — пустота в обличье змея! Он поднял руку, и тени вокруг сгустились, словно сама земля тянулась к нему, жалуясь. — Ты и твои собратья думали, что сожжёте нас без последствий? Нет. Отныне ваши имена будут гнить в устах духов. Ваши души не найдут покоя — ни в этом мире, ни в ином! Вот ваша мудрость света? Вот ваша справедливость? Вам тысячи лет, но вы так слабы и жалки весь мир увидит это и будет смеяться над вами! Но я не пал и буду сражаться даже после своей смерти!

Лахар-Угур чувствовал это. Каждый сожжённый корень, каждый погибший зверь, каждый ребёнок, обращённый в пепел — всё это било в его сердце.
Природа и всё живое билось в агонии, и ветер постепенно наполнялся тёмной магией, души умерших предков и всех тёмных духов требовали возмездия, душа Лахара, заполненная злобой, стала темна, как ночь, и стук его сердца отдавал бесконечной злобой.

— Я, Лахар-Угур, во имя всех духов предков, пользуясь всеми возможными способами, провожу ритуал. Вы называли нас грязными животными и варварами, теперь узнаете наш гнев — я вызываю к богине тьмы и, пользуясь правом власти, проклинаю эти земли, ныне ни один чужак не будет знать здесь покоя, пусть темные духи лесов высвободят свой гнев, пусть каждая душа умершего здесь не найдет покоя, пока драконы не сгинут в вечности, и навек тот, кто вступил на эти земли, кто идёт против богини нашей, сгниет здесь и присоединится к нам в служение ей. (Пд)

— Спасайте кого можно. Уводите в глухие пещеры, прячьте под покровом теней. Используйте любые ритуалы, любую магию — лишь бы они выжили, мы будем действовать с нашими союзниками и отомстим! Его голос дрогнул, но лишь на миг. Отправьте гонцов с посланием и предупреждением! (Дд1-Дд2)

И когда тьма окончательно накроет Царство Мрачных Ликов, Лахар-Угур стоял один, готовый стать одним из последних кошмаров для тех, кто посмел его разбудить...

Словно вещий сон эта картина всплыла в голове Икаи. Она проснулась, окрасив белые ткани своей постели в чёрный цвет, как и своё лицо, испещрённое дорожками слёз. Лахар-Угур был жив.
— Ох, мой друг... Мне так жаль тебя. Драконы больше не совершат подобного ни с кем, я обещаю тебе. Надеюсь это обещание хоть сколько-нибудь утешит тебя... — проговорила Икаи не словом, но духом, отправляя энергию с этим смыслом в далёкие дали, где пожары жгли земли Мрачных Ликов.