Зал Переговоров {Легенды Связанных Миров}

[Ричард Йоркский]

Не желаете получить маску Иерусалима? В коллекцию себе.

Считаю правильным, если бы вы оставили маску Иерусалима себе, как военный трофей, Император.

 

[Шилен]

— Даже в самую безлунную ночь туманы Иль-Ксирратис шепчут своим друзьям слова поддержки.
ДД 1 и ДД 2​

 

[Всеволод "Вещий"]

Икаи медленно поднялась, оглядела зал, полный света и полный тьмы. Её жёлтые глаза блеснули, глядя на князя. Свет, чистый, неопороченный, но яростный и оскорблённый, громко пульсировал в нём:
— Всеволод. — она поклонилась, — позволь ответить тебе. О сием знаю. И драконы из Китая тоже знают. Я проблемы не увидела, услышав сей рассказ. Сложен, он был, однако, по-другому. И не по своей воле послы из Мрачных Ликов попали под горы уральские и тьму уральскую не по своей воле впитали, но и страшного там ничего не произошло. Но о том Лахар-Угур, я полагаю, лично поведает. А я же скажу, что, быть может, стоило вам послов этих выслушать и ситуацию обмозговать, дабы путаницы не случилось, подобно той, что произошла. И, не имея зла, ни против Элифаса, ни против тебя, почтенный князь, или же эльфов, да и кого-либо иного, я уверяю, что Мрачные Лики с Элифасом не связаны, и зла никому не желают. Вот вам моё честное слово, а дальше уж как захотите, так и принимайте

Князь замер, его взгляд, холодный как утренний иней, впился в Икаи. Тень от его фигуры легла на стол, подобно крылу встревоженной птицы:

– Не по воле? – голос Всеволода прозвучал тише, но от этого лишь острее, словно нож изо льда. – Я видел ту искру, Икаи но Казэ. Ту последнюю искру стыда в глазах того, кем был Лахар-Угур. И я видел, как она погасла. Добровольно ли он впустил Тьму? Или дух его сломался под гнетом Урала?

Князь слегка покачал головой, и в зале словно похолодало:

– Данность – он прилетел носителем скверны Элифаса. Смрад Урала – не воображают волхвы. Это дыхание смерти для моего народа.

Он сделал шаг вперед, его палец уперся в холодное дерево стола:

– Ты говоришь о «путанице»? О том, что стоило выслушать? Слушать кого? Тварь, в чьих жилах течет воля Элифаса подобно крови? Чьи слова могут быть лишь ложью или приманкой?

В его голосе прозвучала горечь:

– Ты вещаешь о не-связи Мрачных Ликов с Тьмой Урала.... Как хранительница баланса, скажи: где твой путь отличить истинную волю от той, что искажена Тьмой? Где гарантия, что твой «мир» не станет прикрытием для скверны?

Всеволод выпрямился, его рука лишь слегка коснулась рукояти меча, больше как напоминание:

– Слова твои сладки да гладки, птицедева. Но Новгород помнит цену доверия к теням. Мы не отвергаем тебя... но верим лишь земле под ногами, духам предков и холоду вещего дара, что стучит в наших жилах. Объясни этот путь, Икаи. Покажи, как твой баланс защищает жизнь, а не маскирует ее угасание. Иначе... – он не договорил, но тяжелый взгляд и треск факелов в гнетущей тишине говорили красноречивее слов.

Иначе наши пути разойдутся.

 

[Шилен]

— И всё же, как смертный @Всеволод "Вещий", что во время Катаклизма пребывал еще в утробе, если вообще был зачат к тому моменту, помнит о бедствиях, свалившихся на новгородские земли? Ты слишком впечатлился сказками своей бабки, дитя. Видимо, в ее зрелые годы, она и сама не утратила впечатлительности, раз раздула из зрелища мертвой собаки или кошки батальную сцену, где мертвецы уничтожали живые армии, пополняя свои ряды новообращенными. Такого раньше не случалось в твоих владениях, наглец, но коль ты так упорно жаждешь это узреть, то давай мы станем почитать тебя пророком — а я постараюсь приложить усилия, чтобы твоё пророчество воплотилось в жизнь!​

 

[Реанрион Ильфелкиир]

— Может, разыграем в кости душу этого смертного? У меня как кстати есть парочка ни на что ни годных реанимированных скелетов. Решим, в какой преисподней будет томиться она, в моей — непроглядно темной бездне, где из глубин пышет жаром горнила мира, или в вашей, ледяной, стылой яме, где впору глазам стать льдинками, а крови оседать красным снегом прямо в жилах.​

- Пожалуй, дорогая Шилен, я оставлю право выбрать именно вам, что делать с его душой. Снежные эльфы не практикуют манипуляции с душами, но мне очень приятно, что вы предложили мне такое, я думаю, в вашей личной коллекции будет хорошо смотреться душа этого смертного, который хоть как-то нас всех смог позабавить.

 

[Владыка Элифас]

— И всё же, как смертный @Всеволод "Вещий", что во время Катаклизма пребывал еще в утробе, если вообще был зачат к тому моменту, помнит о бедствиях, свалившихся на новгородские земли? Ты слишком впечатлился сказками своей бабки, дитя. Видимо, в ее зрелые годы, она и сама не утратила впечатлительности, раз раздула из зрелища мертвой собаки или кошки батальную сцену, где мертвецы уничтожали живые армии, пополняя свои ряды новообращенными. Такого раньше не случалось в твоих владениях, наглец, но коль ты так упорно жаждешь это узреть, то давай мы станем почитать тебя пророком — а я постараюсь приложить усилия, чтобы твоё пророчество воплотилось в жизнь!​

— Вы как всегда проницательны, Шилен. Мне ведомо, что подобные мелочные правители добиваются своими мольбами и жалобными стонами... Они хотят выдать себя за жертву, которая уже пострадала от обидчика. Они ждут, что их пожалеют высшие эльфы, убаюкают в колыбели, пообещают защищать и оберегать, накрыв тёплым мехом в уютной кровати. Неизвестно, о каких тенях и страданиях новгородского народа маленький князёк молвит, ибо такого и не бывало ранее. Уж точно Тёмный Культ не прикладывал к этому руки, покуда есть куда более интересные земли и личности. Быть может, то были его детские кошмары, ставшие лишь для него "истиной"? Тьма лечит и такие душевные травмы, Всеволод "Вещий".

 

[Гримнир]

Зал тонул в полумраке. Факелы бросали тревожные тени на лица владык, собравшихся здесь. Всеволод поднялся – плащ, как крыло раненого ворона, взметнулся за спиной.

– @Лахар-Угур пал, – голос князя – низкий гул, будто удар дубины по мерзлому дубу, – тот, с кем я клятву кровную резал.

Всеволод ударил кулаком по столу. Тепло руки, что сжимала его тогда, вспыхнуло в памяти – и погасло:

– Намедни он прилетел на костях драконьих под стены Новгорода. Костяная маска – гладкая, безликая – скрывала лицо. Но не смрад Урала, что учуяли волхвы! @Владыка Элифас выжег в нем человека. Добровольно.

Князь шагнул к центру зала, его тень накрыла стол:

– Спросил его: «Друг? Забыл кровь, что капала на пол? Забыл, как клялся духам предков в дружбе?»

Голос князя сорвался на крик:

– Он молчал! Только искра стыда тлела в щелях маски – последнее, что осталось от шамана Мрачных Ликов. И она погасла. Теперь он – тварь Элифаса. Гадюка подколодная.

Всеволод выпрямился, окидывая владык взглядом, острым как лезвие:

– Сказал ему: «Убирайся в бездну, что сам избрал. Новгород не примет предателя». Улетел. Без слов. Только черный ветер с востока завыл – смех ли Элифаса? Или плач духов по последней искре в Лахар-Угуре?

Он провел рукой по холодной поверхности стола:

– Вот она – цена доверия к Тьме. Он сам впустил ее в жилы. Кто следующий? – князь впился взором поочередно в @Икаи но Казэ @Аврелиан Илфиннор и @Юань Бо. – Ваши клятвы могут ножом в спину обратиться. Помните: кровь ваших обетов – для Элифаса лишь чернила для новых договоров с предателями.

Тишину в зале нарушал только треск факелов – словно кости перетирал великан.

"Но если другому
поверил оплошно,
добра ожидая,
сладкою речью
скрой злые мысли
и лги, если лжет он."

 

[Гримнир]

Древний храм среди ледяных скал. Пламя костра мерцает на фоне статуи Всеотца. Три могучих вальда, воина севера, пришли к Гримниру за советом.

-Мы шли сквозь метель, мы пели песни меча,
Мы жаждем битвы, но не видим врага.
Где нам искать того, кто достоин клинка?
Где нам найти славу, что будет вечной?

-Слава не растёт на дубе, ни на ясене,
Не лежит она в сундуке, не спрятана в тени.
Она рождается в крови, в бою без уступок,
И только тот её найдёт, кто в глаза смерти заглянет.

-Но где же тот враг, чей щит не сломан?
Кто тот, кто стоит против нас?
Мы разорили земли соседей,
Но сердца наши всё ещё голодны.

-Ступайте туда, где кончается свет,
Где даже духи не ступают ногой.
За горами Торнхельма, где свистит холод,
Где шаг эха теряется в вечной зиме —
Там живут те, кто не знал поражения.
И когда вы вступите в бой, знайте:
Мой глаз — в облаках, мой слух — в ветре.
Вороны мои летают над полем битвы,
А валькирии ждут, чтобы забрать достойных...

Спойлер

Хугинн, лети вперёд — узнай путь.
Мунинн, следуй за ними — запомни их деяния.
Пусть каждый удар будет услышан,
Пусть каждая капля крови станет свидетельством.

Спойлер: ПД

Вороны покажут дорогу к славе, валькирии - приведут их назад. Пусть вороны направляют героев в пути, а валькирии возвращают тех, кто пали, но славно сражались. Тех же, кто жизнь сохранит и славу добудет - награда их ждёт, что достойна богов.

 

[Сигмаон Анир]

"Но если другому
поверил оплошно,
добра ожидая,
сладкою речью
скрой злые мысли
и лги, если лжет он."

Кто ты, старец?

Хугинн, лети вперёд — узнай путь.
Мунинн, следуй за ними — запомни их деяния.

И эльф воронов с посланьем отправит. (ДД1, ДД2)

 

[Даркриэль]

— Нет истории поучительнее на этот век для любого правителя, как история царя Иерусалима. Возомнив себя поборником господа, он надеялся на защиту от высшей силы, но в ответ лишь получил убийственное молчание. Нет ничего презрительнее, чем бросить свой народ на произвол судьбы, распространяя боль и страдания по землям своим. Но получил довольно ожидаемое наказание от рук своих же подчинённых. Бесчестье и позор царю Иерусалима, дважды бесчестье и позор его "союзникам", кто не оказал помощи.

---

— Даркриэль, приветствую вас, глава клана. Как там поживает король Малекит? Давненько я от него не получал весточки. Судя по-всему, ваш народ процветает и не бедствует? Что вы могли бы поведать мне, чего Тьма ещё не ведает?

Привет и тебе, глашатай тьмы. Ваши горы столь велики сколь и ваши амбиции. Мне интересно узнать подробнее о богине, которую вы так славите. У нашего народа нет богов, но мы всегда открыты к новым силам и возможностям что может дать путь зла.

Малекит не разговорчив и мы сами не часто имеем честь с ним говорить.

Наш народ действительно не жалуется и готов забрать свое по праву силы.

 

[Икаи но Казэ]

Князь замер, его взгляд, холодный как утренний иней, впился в Икаи. Тень от его фигуры легла на стол, подобно крылу встревоженной птицы:

– Не по воле? – голос Всеволода прозвучал тише, но от этого лишь острее, словно нож изо льда. – Я видел ту искру, Икаи но Казэ. Ту последнюю искру стыда в глазах того, кем был Лахар-Угур. И я видел, как она погасла. Добровольно ли он впустил Тьму? Или дух его сломался под гнетом Урала?

Князь слегка покачал головой, и в зале словно похолодало:

– Данность – он прилетел носителем скверны Элифаса. Смрад Урала – не воображают волхвы. Это дыхание смерти для моего народа.

Он сделал шаг вперед, его палец уперся в холодное дерево стола:

– Ты говоришь о «путанице»? О том, что стоило выслушать? Слушать кого? Тварь, в чьих жилах течет воля Элифаса подобно крови? Чьи слова могут быть лишь ложью или приманкой?

В его голосе прозвучала горечь:

– Ты вещаешь о не-связи Мрачных Ликов с Тьмой Урала.... Как хранительница баланса, скажи: где твой путь отличить истинную волю от той, что искажена Тьмой? Где гарантия, что твой «мир» не станет прикрытием для скверны?

Всеволод выпрямился, его рука лишь слегка коснулась рукояти меча, больше как напоминание:

– Слова твои сладки да гладки, птицедева. Но Новгород помнит цену доверия к теням. Мы не отвергаем тебя... но верим лишь земле под ногами, духам предков и холоду вещего дара, что стучит в наших жилах. Объясни этот путь, Икаи. Покажи, как твой баланс защищает жизнь, а не маскирует ее угасание. Иначе... – он не договорил, но тяжелый взгляд и треск факелов в гнетущей тишине говорили красноречивее слов.

Иначе наши пути разойдутся.

— Сии слова одним ощущением полны, и знаю, что правдивы. Знаю, что Тьму Урала чувствовали ваши волх... волхвх... маги, если позволите, уж очень сложен мне ваш язык к произношению, за то прошу простить. Но вызнать причину этой тьмы вы не попытались, а разве можно вывод не правдивый, а более или менее истинный сделать, не услышав сперва оправдания? Но то ваше дело, коли желаете за свою́ правду держаться, держитесь. Что ж до остального... Касательно племени Мрачных Ликов, что тьмой, якобы порабощены. То изначально не так. Тьма по их жилам течёт изначально, чего мне самой доводилось свидетелем быть. По их землям течёт, по воздуху. То не тьма Урала, то иная тьма, однако, тоже тьма. А про гармонию говорить, то я желаю сохранить сей мир и не дать ему пасть, подобно миру своей прошлой жизни. Ведь коли на чаши весов положить камень и перо, камень перевесит. И коли долго пролежит так, разве не заржавеет механизм? Сперва заржавеет, после истлеет вовсе. Дабы не рушились весы, им следует в движении находиться. А как вам доказать свои благие намерения на деле... быть может, временем? Быть может прошлым, когда мои союзники, как это модно ныне говорить, старались жизнь иную угнобить. Быть может, будущим, кое ещё не воплотилось в реальность. Быть может, настоящим, когда честно слагаю и всякую сторону слушаю, да правду свою доношу, но к ней не заставляю? Так или иначе, пути наши до сих пор и не сходились, так что и разойтись им невозможно. Уж больно они далеки друг от друга, многоуважаемый князь. Когда-нибудь, однако, я надеюсь, окажутся ближе, чем, казалось бы, могли, учитывая, что земли ваши не знамы нам, а наши вам. Вы — свет, что лестно, да честно, уверено и твёрдо согревает холодным утром и за это любы вы мне, подобно всякому иному созданию, обладающему иными от ваших, но всё же прекрасами