- Сообщения
- 31
- Реакции
- 99
- Баллы
- 28
- Награды
- 1
Князь не шелохнулся. Тень от его фигуры легла на плевок у ног, словно поглощая осквернение. Голос – ледяная струя, тоньше клинка:Лахар-Угур не сдерживая гнева и презренья в голосах, со всем возможной едкостью вещает:
- Так вот как ты решил Нам отплатить за доброту, Червивый Князь? Летели месяцами Мы, с дарами в твои земли, не капли не желая клятву нарушать. Мы мнили к другу мы летим, спешили как могли...
Мы думали ты понял Нас, что смотрел в дух, а не на внешний вид Наш... Ты видел в ритуальном облаченьи Нас и прежде, ты знаешь что потраха те значат мир. Ты знаешь, что маска черепа оленя являет Нас Лахар-Угура как, предков языка, а значица нет уж у меня лица. Ты знал какие ритуалы практикуем. Ты знал, что нежить в Наших землях одержима духами различных сил и друг нам верный. Ты знал, позорный червь, и пригласил как друга Нас в свой отчий дом и Мы ответ решили тебе дать тем же! Конечно путь лежал Наш над Уральским тем хребтом, чтобы скорее. И знамо, что духи к нам близки, что тянутся все к нам, подобно дети к своим тятьке с маткой. А потому не мудрено, что Мы наполнены темнее чем обычно. Но ты вещал, своим язычищем как помелом, что друг Нам речи вёл, но стоило волхвам твоим сказать, что погань мерзка Мы, ходить не смеет что такой на ваших землях, как ты сменил речи свои, забыв былые обещанья, которые давал ты на крови!
Сдержал я клятву и летел как уговор был с миром. И Мы спокойно улетели увидев, что там уж Нам не рады. А ты, поганый мерз, посмел свой рот гнилой и тут открыть, желая ссорить Нас с тем, союз с кем заключали и дружбу водим Мы?! Сгинь прочь ты с Наших глаз, не друг ты боле Нам! Мы слов твоих о том, что ждали не того и чтобы Мы, словно позорный пёс, с земель твоих бежали или попытаетесь меня вы бить - вовеки не забудем. А ты видать забыл, что Мы услугу оказали, за мерзкую услугу столь, не прокляв на смерть Мы тебя, а восвояси лишь спокойно полетев. Коль были мы иные, оставили б тебя в покое, мерзкий пустослов? Желанья нет у нас твой мерзкий лик впредь видеть. Падёт однажды на тебя прежалка смерть из всех возможных, коль ты сдержать не можешь даже клятвы данной на крови. Не от меня, скорей всего падёт она, но от иных соратников, коих предашь без угрызенья совести своей. - Лахар-Угур смачно сплёвывает под ноги Князю, словно копив слюну всё это время и разворачиваясь уходит, не проронив более не слова. В его поступи отчётливо чувствуется обида за такое отношенье к его народу и потерю возможного друга.
– Ты принес скверну Урала в мой дом. На костях дракона. А теперь трещишь о «дарах» и «дружбе»? Знаю маски твои. Знаю духов. Но тьма, что в тебе теперь – не предки. Не ритуал.
Всеволод шагнул вперед. Сапог тяжко встал на мокрое пятно слюны, стирая его в грязь. Рука ткнулась в грудь Лахар-Угура – туда, где бьется сердце, если оно еще есть:
– Здесь – смрад Элифаса. Он шевелится, как червь в яблоке. Ты сам впустил его.
Всеволод открыл ладонь, там – старая зарубцевавшаяся царапина, темная полоса поперек жизни:
– Клятва на крови? Вот она. Резал с тобой. Но кровь – не оправдание для предательства. Ты прилетел носителем зла. Я сказал: «Убирайся». Это – милость. Служба Элифасу – не «дружба». Это рабство. Когда он выжжет последнюю искру в твоих глазницах... вспомни Новгород. Вспомни, как тебе дали уйти. И плюй тогда в пустоту, где окажешься.